аудиокнигаhttps://knigavuhe.org/book/sovremennye-buddijjskie-uchitelja/ 
С улучшением практики, когда знание приобретет большую зрелость, возникновение объектов уже не будет явственным для медитирующего; он отмечает только их исчезновение. Они быстро уходят. Точно так же быстро проходят и сами отмечающие их психические процессы. Например, при отметке подъема брюшной стенки это явление сейчас же исчезает; точно таким же образом исчезает и психический процесс, отмечающий это движение. Таким образом медитирующему станет вполне ясно, что подъем живота и отметка этого движения исчезают немедленно одно за другим. То же относится и к падению брюшной стенки, к сиденью, к сгибанью или вытягиванию руки или ноги, к тугоподвижности членов и т. п. Отметка какого-то объекта и познание его исчезновения совершаются в быстрой последовательности. Некоторые медитирующие отчетливо воспринимают три фазы: отметку объекта, его исчезновение и уход сознания, познающего это исчезновение; все это совершается в быстрой последовательности. Однако достаточно знать их парное согласование, растворение объекта и исчезновение сознания, отмечающего это растворение.
Когда медитирующий способен ясно и отчетливо, без помех, отмечать эти пары явлений, тогда такие особые черты, как тело, голова, рука, нога, более не будут для него очевидными; тогда у него появляется представление о том, что все прекращает свое существование и исчезает. На этой стадии, вероятно, он почувствует, что его созерцание не находится на высоте. Но фактически это не так. Как правило, ум получает удовольствие, задерживаясь на зрелище отдельных черт и форм. Когда они отсутствуют, уму не хватает удовлетворенности. На самом же деле это проявление прогрессирующего прозрения: в начале практики сперва явственно отмечаются черты и наименования объектов, а теперь, вследствие прогресса, сперва отмечается исчезновение объектов. Отдельные черты появляются вновь только при повторных размышлениях; а если они не отмечены, факт растворения вновь обнаруживается с наибольшей силой. Таким образом, благодаря непосредственному переживанию, мы приходим к познанию истины мудрого изречения: «Когда возникает название или обозначение, реальность остается скрытой; когда проявляется реальность, имя или обозначение исчезает».
Когда медитирующий ясно отмечает объекты, он думает: «Мои отметки недостаточно точны». Это происходит потому, что прозрение настолько быстро и ясно, что он начинает узнавать даже мгновенные состояния, при которых проявляется подсознание, пользующееся промежутками между процессами познания. Намереваясь что-то сделать, к примеру, согнуть или вытянуть руку, он сейчас же отмечает намерение, которое в силу этого склонно угаснуть; и в результате он в течение некоторого времени не может ни согнуть, ни вытянуть эту руку. В таком случае ему следует продолжать созерцание и просто подключить внимание к созерцанию нынешних явлений в одной из шести дверей внешних чувств.
Если медитирующий распространяет свое созерцание на все тело, начав, как обычно, с отметки подъема и падения живота, он вскоре приобретет достаточно сильный импульс; тогда ему следует продолжать отмечать прикосновение и познание, или виденье и познание, или слышанье и познание и т. д., когда возникает то или иное из этих явлений. Поступая подобным образом, он при чувствах беспокойства или утомления должен вернуться к отметкам подъема и падения живота. Через некоторое время, когда он приобретет устойчивую направленность, ему следует отмечать каждый объект, возникающий в любой части тела.
Когда он сможет успешно заниматься созерцанием в такой расширенной манере, даже если он не отметит какой-нибудь объект с достаточной энергией, он знает, что слышимое им угасает, а видимое растворяется отдельными частями; и между ними нет непрерывности, нет связи. Это значит видеть вещи такими, каковы они есть в действительности.
Некоторые медитирующие не видят происходящего с достаточной ясностью, поскольку исчезновение протекает с такой быстротой, что они чувствуют слабость зрения или головокружение. Но это не так. Просто им недостает силы познания, чтобы отметить то, что происходит до и после; в результате они не видят отдельные черты или формы. В такое время им нужно отдохнуть и на время прекратить созерцание. Но телесные и психические процессы продолжают появляться перед ними, а сознание продолжает самостоятельно их отмечать. Медитирующий может решить заснуть, но не засыпает и остается бодрым бдительным. Ему не следует тревожиться по поводу бессонницы, ибо благодаря своей сосредоточенности он не почувствует себя плохо, не заболеет. Ему нужно идти вперед, энергично отмечать объекты; и он увидит, что ум вполне способен воспринимать объекты с полнотой и ясностью.
Занятый непрерывными отметками растворения объектов и актов познания этого растворения, практикующий размышляет: «Даже на одно мгновенье, на время вспышки молнии, нет ничего постоянного. Прежде я этого не понимал. Как в прошлом все прекращалось и исчезало, так в будущем оно будет прекращаться и исчезать». Он должен отметить такое размышление. Кроме того, среди своих созерцаний медитирующий, по всей вероятности, осознает наличие страха. Он подумает: «Мы наслаждаемся жизнью, не зная истины. А теперь, когда мы ее знаем, когда видим постоянное растворение, эта истина действительно устрашающа. В любой момент растворения мы можем умереть. Само начало этой жизни ужасно. Таковы же бесчисленные повторные возникновения. Поэтому бесплодны усилия предотвратить возникающие явления ради благополучия и счастья. Ужасно повторное рождение, ибо оно влечет за собой жизнь с возвращением объектов, которые всегда прекращаются и исчезают. Поистине, ужасно быть старым, ужасно умирать, ужасно переживать печаль, сожаление, боль, горесть, отчаянье!» Такое размышление должно быть отмечено и отброшено.
Затем медитирующий видит, что он не зависит ни от чего; он чувствует как бы слабость ума и тела; он охвачен отчаяньем. Больше он не чувствует бодрости и подъема духа. Но ему не следует отчаиваться. Это его состояние – признак прогресса прозрения, не более чем горе вследствие осознания ужаса бытия. Он должен отметить такое размышление, и по мере того, как он продолжает отмечать объекты при их возникновении друг за другом, это чувство горя исчезнет. Однако, если он пропустит созерцание на некоторое время, его горе утвердится; его одолеет страх. Страх такого рода не связан с прозрением. Поэтому необходимо тщательно предупреждать появление этого нежелательного страха при помощи энергичного созерцания.
Затем мы склонны почувствовать, что тело и ум в качестве объекта и отмечающее этот объект сознание весьма грубы, низки, ничтожны. Отмечая их возникновение и исчезновение, практикующий чувствует к ним отвращение. Он может увидеть и собственное тело разрушающимся и разлагающимся; он видит, что оно весьма хрупко.
На этой стадии, отмечая все, что возникает в уме и теле, медитирующий охвачен отвращением к ним. Хотя он явственно постигает их растворение в целой серии тщательных отметок, он более не остается бдительным и энергичным. Его созерцание связано с отвращением; поэтому он становится ленивым. Тем не менее он не в состоянии воздержаться от созерцания – как человек, чувствующий отвращение к каждому шагу, двигаясь по грязной, слякотной дороге, все же не может остановиться; волей-неволей ему приходится шагать дальше. В это время он видит, что человеческая обитель подвержена процессу распада, и его не прельщает перспектива повторного рождения в человеческом облике, будь то облик царя или мультимиллионера. Те же чувства он испытывает и по отношению к небесной обители.
Когда в силу этого знания он чувствует отвращение ко всякой отмечаемой им форме, в нем возникнет желание отбросить эту форму как и все формы, быть свободным от них. Зрение, слух, прикосновение, размышление, стоянье, сиденье, сгибание, вытягивание, отметки – он хочет избавиться от всего этого. Ему следует отметить это желание. Теперь он страстно желает освобождения от телесных и психических процессов, размышляя: «Всякий раз, отмечая их, я встречаюсь с повторениями, и все они дурны.
Мне лучше перестать отмечать их». Ему следует отметить и такое размышление.
Размышляя подобным образом, некоторые медитирующие в действительности перестают отмечать возникающие формы; хотя они и продолжают отмечать их, формы не перестают появляться, а именно: подъем, падение, сгибание, вытягивание, намерение и т. д. Они продолжаются как всегда; также продолжаются отметки отдельных форм. Таким образом, размышляя, он чувствует удовольствие: «Хотя я перестал делать отметки телесно-душевного процесса, все равно имеют место формы. Они возникают; осознание их присутствует само по себе. Поэтому освобождение от них не может быть достигнуто при помощи простого прекращения отметок. Отмечая их, как обычно, я вполне постигну три характерные свойства жизни; затем я не буду обращать на них внимания. Так будет приобретено равновесие ума; так будет осуществлено окончание этих форм, нирвана. Так придут мир и блаженство». Размышляя об этом с восторгом, он продолжает отмечать формы. Те же медитирующие, которые не способны размышлять подобным образом, удовлетворяются объяснениями, полученными от учителей, и продолжают свою медитацию.
Продолжая энергично отмечать формы, он достигнет того, что его ум постепенно успокоится и приобретет яркость. В конце концов беспокойные чувства целиком исчезнут.
Когда знание уравновешенности ума по поводу форм достигнет зрелости, ум станет весьма ясным и способным с большой отчетливостью отмечать формы. Практикующий отмечает их гладко, как если бы для этого не требовалось никаких усилий; без всяких усилий отмечаются также и тонкие формы энергии. Подлинный характер непостоянства, болезненности и отсутствия «я» становится очевидным без всякого размышления. Внимание направляется к какому-нибудь особому месту в любой части тела, где возникает некоторое ощущение; но чувство прикосновения ощущается мягким, как прикосновение ваты. Иногда объекты, отмечаемые во всем теле, оказываются столь многочисленными, что приходится отмечать их ускоренным темпом. Кажется, что как тело, так и ум как бы тянутся вверх. Отмечаемые объекты становятся редкими, их можно отмечать легко и спокойно. Иногда телесные формы полностью исчезают, остаются только формы душевной жизни. Затем медитирующий ощутит внутри себя чувство восторга, как если бы его оросил ливень мельчайших частиц воды. Вместе с тем он оказывается пропитан безмятежностью; может быть, он увидит также яркий свет, подобный ясному небу.
Однако эти заметные переживания не оказывают на него чрезмерного влияния; он не испытывает сильной радости, а просто получает от них удовольствие. Он должен отметить это удовольствие, а также восторг, безмятежность, яркие огни. Если при отметках они не исчезают, надо не обращать на них внимания, а отмечать любой возникающий объект.
На этой стадии практикующий испытывает удовлетворение от знания несуществования «я», «меня», личности, от знания, что существуют только возникающие формы; здесь формы только познают другие формы. Он также находит удовольствие, отмечая объекты один за другим; его не утомляют такие отметки, совершающиеся в течение долгого времени. Он свободен от болезненных чувств; поэтому он способен долго удерживать любую избранную позу. Сидя или лежа, он может продолжать созерцание в течение двух или трех часов, не ощущая никакого неудобства, проводя время без утомления. Даже после этого периода времени его поза остается такой же прочной, что и раньше.
Иногда формы возникают быстро, и он отмечает их хорошо. Тогда он может пожелать узнать, что произойдет с ним; ему следует отметить такую озабоченность. Он чувствует, что его практика хороша; нужно отметить это чувство. Он предчувствует развитие прозрения; нужно отметить и такое предчувствие. Следует неуклонно отмечать все, что возникает; для этого не нужны ни особые усилия, ни расслабленность. В некоторых случаях вследствие озабоченности, радости, привязанности или предвкушения процесс отметки ослабевает и становится ретрогрессивным. Некоторые практикующие думают, что цель находится очень близко, и занимаются созерцанием с большой энергией. При таком образе действия процесс отметок как раз и становится слабым и регрессивным; это происходит потому, что беспокойный ум не в состоянии должным образом сосредоточиться на формах. Поэтому когда процесс отметки форм находится в полном разгаре, медитирующий должен неуклонно продолжать практику, т. е. не расслабляться и не совершать особых усилий. Если он будет неуклонно продолжать практику, то быстро приобретет прозрение в конец всех структур и достигнет нирваны. У некоторых медитирующих на этой стадии могут несколько раз произойти более высокие подъемы, сменяющиеся падениями. Они не должны поддаваться отчаянью; вместо этого следует сохранять решимость. Необходимо внимательно отмечать все, что возникает на пороге шести дверей чувств.
Если медитирующий начнет с подъема и падения живота или с какого-то другого телесного или психического объекта, он обнаружит, что в своей практике набирает силу; а затем отметки будут продолжаться сами по себе плавно и спокойно. Ему покажется, что он с легкостью наблюдает прекращение и исчезновение всех структур в полной ясности. В этом пункте его ум совершенно свободен от каких бы то ни было загрязнений. Каким бы приятным и влекущим ни был объект, он более не имеет для него привлекательности. Опять-таки, каким бы отвратительным ни был объект, он более не беспокоит практикующего. Он просто видит, слышит, обоняет, ощущает вкус, прикосновение, познает. Он отмечает все структуры с шестью видами душевного равновесия, описанными в текстах. Он даже не осознает длительности времени, которое занято созерцанием. Как только пять способностей (индрия) – вера, энергия, внимательность, сосредоточенность, мудрость – достигнут равномерного развития, он вступит в нирвану.Благодаря своим экстатическим переживаниям он не в состоянии отчетливо отмечать объекты сразу же после переживания нирваны, хотя и пытается делать это. Однако следы этих переживаний постепенно угасают через несколько часов или дней; тогда он опять сможет отмечать структуры с отчетливостью. Иногда медитирующие, достигнув нирваны, чувствуют как бы облегчение от тяжкого бремени, свободу и легкость – и не желают продолжать созерцание. Их цель достигнута, и можно понять то, что наполняет их сердца. Тогда они могут идти далее, к более высоким ступеням практики.
Какую бы сонливость вы ни чувствовали, период напряженной сосредоточенности при дыхании, когда внимание направлено на ноздри, сразу же пробудит вас. Эта техника одинаково ценна и для успокоения возбужденного, рассеянного ума, потому что перед лицом огромного усилия при напряженном дыхании большая часть мыслей оказывается как бы сдутой, подобно облакам, рассеиваемым ветром.
Практика Сунлуна очищает ум от сонливости и рассеянности, оставляя медитирующего в состоянии ясности и сосредоточенности. Дальнейшая внимательность к изменяющимся ощущениям укрепляет внимание и наблюдающее качество ума. Благодаря этой практике можно за короткое время пережить силу спокойного, сосредоточенного ума; применение ее к наблюдению умственно-телесного процесса ведет к чистому прозрению, к мудрости, к освобождению.
упор делается на твердость и настойчивость в практике, как важнейшие качества; ибо это единственный путь.
Первая существенная принадлежность йогина – это сосредоточенный ум. Ибо только сосредоточенный ум является очищенным умом.
Для начала процесса очищения нормальному, повседневному уму требуется объект, на котором он должен утвердиться. Этот объект может принадлежать одному из двух типов: он может быть внешним по отношению к телесно-психической системе йогина или принадлежать ей. Объекты, принадлежащие телесно-психической организации йогина, – это его тело и мысли. Любой из этих объектов можно взять в качестве предмета медитации для установления сосредоточенности.
Например, можно воспользоваться цветными дисками. Скажем, йогин берет цветной диск или точку и помещает её на соответствующее расстояние – около трех ярдов от себя. Он садится, скрестив ноги под собой, и обращает лицо к диску. Выпрямив туловище, он глядит на диск; глаза раскрыты не слишком широко и не слишком узко. Он дает возможность уму с серьезностью удерживаться на диске, чтобы приобрести устойчивость. Йогин продолжает это упражнение до тех пор, пока, даже закрыв глаза, не станет воспринимать в уме окрашенный диск. Это будет приобретенным знаком, или образом. По мере того, как он продолжает направлять внимание на этот образ, может возникнуть более ясный противообраз. Такой противообраз появляется вместе с сосредоточенным умом. Если йогин желает видеть его вдали, он видит его вдали; если он желает видеть его вблизи, он видит его вблизи, справа, слева, внутри, снаружи, сверху, снизу – словом, соответствующим образом. После приобретения противообраза йогин охраняет его с почтением, совершая постоянные усилия. Благодаря этому он приобретает способность к практике, а после должной практики достигает высокой и контролируемой сосредоточенности. За этим следует устойчивая поглощенность медитацией. Подобные упражнения могут вызвать все стадии устойчивой медитации.
Можно практиковать медитацию при помощи анализа четырех элементов. Сущность земли есть природа твердости, силы, плотности, неподвижности, устойчивости, опоры. Сущность воды – это природа пропитывания, сырости, текучести, природа струи, проникновения, возрастания и сцепления в потоке. Сущность огня – это природа жара, теплоты, испарения, созревания, поглощения и усвоения. Сущность воздуха есть природа опоры, холода, входа и выхода, легкости движения, достижения низа и усвоения. Йогин усваивает элементы быстро и детально благодаря их рассмотрению и размышлению. Здесь требуется понимание не того, какими элементы сделаны для нас, а понимание их такими, каковы они есть в своей сущности, каковы они есть в самих себе. И эта их сторона, их природа, находится за пределами сферы понятий и логического мышления.
Хорошими предметами медитации могут быть позы тела; медитация о них ведет к установлению надлежащей сосредоточенности. Йогин пытается относиться с полным вниманием к ходьбе, стоянию сиденью, лежанью, сгибанью, вытягиванию, к еде, питью, жеванью, вкушению, к испражнению и мочеиспусканию. Позы динамичны; протекание процессов безошибочно; когда позы усвоены по-настоящему, как то, что они есть, можно считать, что ум вполне очищен. Однако йогин должен решить, каким предметом медитации лучше служат эти позы – первичным или вторичным; последний применяется в те моменты сравнительного расслабления, когда первичный объект на некоторое время отставлен в сторону.
Все упомянутые предметы ведут йогина к установлению сосредоточенности. Йогин законно может применять их для приобретения нужной ему сосредоточенности. Но, пожалуй, для него будет разумным подходом постараться использовать и практиковать такое упражнение, которое приведет его к самой последней цели, поставленной им для себя, – к освобождающему знанию, к прозрению випассаны.
Итак, существует две формы практики культуры психики. Они называются саматха, или практика сосредоточенности, и випассана, или практика прозрения. Саматха ведет к спокойствию и тишине ума, а випассана – к интуитивному познанию мира, истинной природы явлений, и к конечному освобождению. Саматха занята вселенной, какой она является нам; випассана занята вселенной, какова она есть в себе. Даже мысль о ходьбе в акте ходьбы, мысль о сгибании в акте сгибания, мысль о прикосновении в акте прикосновения – суть идеи, созданные нами в своих умах, чтобы мы могли лучше приблизиться к действительным позам, каковы они есть. Но всё, что составляет вселенную для нас, ведёт к саматха; любой созданный нами предмет, любая идея, образ, мысль или понятие, создаваемые нами, ведут к саматха. В саматха, самом по себе, нет ничего ошибочного; практика саматха законна; существует много причин, по которым её следует рекомендовать. Пожелает ли он теперь практиковать сосредоточенность лишь для того, чтобы позже подключиться к випассане, или, наоборот, пожелает начать практику випассаны немедленно, – дело его личного выбора. «Человек делает то, что ему нравится; и, делая то, что ему нравится, он не будет беспокоиться».
Но поскольку имеется возможность подойти к жизненным процессам непосредственно, имеется возможность увидеть их такими, каковы они есть в себе, существует и випассана, завоевание интуитивного освобождающего знания. Возьмём, например, в качестве упражнения осознание вдоха и выдоха. Говорят, что это упражнение оказывается подходящим для всех типов личности. Практикуя внимательность по отношению к дыханию, мы достигаем мирной жизни и создаем условия для преодоления дурных и нездоровых состояний. Тогда прекращаются колебания тела и ума. Практикующий осуществляет четыре основания внимательности и семь факторов просветления, осуществляет мудрость и свободу. Внимательность к дыханию практиковал Будда. Далее, в писаниях говорится, что наблюдение за дыханием является незапятнанным; чтобы достигнуть в нём совершенства, не требуется никаких дополнений.
Это упражнение можно практиковать просто в виде сосредоточенности (саматха) или так, чтобы осуществить прозрение, випассана. Вдохните и выдохните. Когда дыхание входит внутрь и выходит наружу, оно коснётся кончика ноздрей, или верхней губы, или каких-то других участков в этом районе. Удерживая ум на этой точке прикосновения, считайте вдохи и выдохи. Таков один метод. Опять вдохните и выдохните. Удерживайте ум на точке прикосновения дыхания; удерживайте его таким образом, знайте короткое дыхание – коротким, а продолжительное – продолжительным. Это второй метод. Ещё раз вдохните и выдохните. Удерживая ум на месте соприкосновения с дыханием, следите за входящим и выходящим дыханием. Делая это, вы не должны следовать за дыханием до углубления над желудком или выходить за ним за пределы тела. Нужно только ощущать, как тело дыхания входит и выходит. Это похоже на пилу: зубья пилы всегда находятся в одном пункте соприкосновения с деревом, но этот пункт дерева ощущает всю длину пилы, потому что через него пила как раз проходит всей своей длиной. Таков третий метод.
Обратите внимание на то, что во всех этих трех методах йогин следит за вдохами и выдохами только в пункте прикосновения и более нигде. Это справедливо также и для четвертого метода. Вдохните и выдохните. Задержите ум на точке прикосновения дыхания. Осознавайте это прикосновение. Не считайте дыхания; не обращайте внимания на степень продолжительности, не следите за вхождением и выходом дыхания.
Из этих четырех методов внимательности к дыханию первые три являют собой простые упражнения в сосредоточенности, тогда как четвертый оказывается упражнением в прозрении.
Только четвертый метод, где берется одно лишь обнаженное прикосновение, выполняет практику прозрения. Однако даже эта практика может оказаться запятнана сосредоточением. Если вместо осознания прикосновения в его голой действительности, вместо сохранения этого осознания при помощи внимательности, йогин отмечает его в уме, тогда в этот самый момент он скатывается к старой привычке формирования понятия или идеи – и вместо предполагаемой випассаны практикует саматха.
Отметки в уме имеют наклонность совершаться в гораздо более медленном темпе, нежели действительный процесс явлений. Таким образом, вместо способности воспринимать эти процессы такими, каковы они есть, отметки в уме проявляют стремление соскальзывать к прошлому, где процессы перестраиваются в силу вмешательства рассудка. Для того, чтобы иметь возможность не отклоняться от естественных процессов, йогину необходимо только быть внимательным. Выполнить это нетрудно. Первоначальное требование для этого – осознание. Осознавайте прикосновение, ощущение. Затем сохраняйте это осознание и наблюдайте за ним внимательно. Когда осознание охраняется при помощи внимательности, мысли оказываются запертыми; они не могут вторгнуться в ум. Для формирования понятий, образов или идей не представляется никакой возможности. Благодаря этому мы подходим к процессам непосредственно в самый момент их формирования и протекания, мы видим их такими, каковы они есть в себе, без искажающего действия мысли. Это и есть подлинная практика прозрения.
аудиокнигаhttps://knigavuhe.org/book/sovremennye- ... uchitelja/ Мысли всегда стремятся вторгнуться в ум. Идеи и образы стоят у самого порога, готовые войти при малейшей возможности, при первом ослаблении внимательности. Единственный способ сохранить связь с процессами, быть внимательными к ним – это проявлять бдительность благодаря суровым усилиям. «Будьте неуклонно внимательными к осознанию прикосновения».
необходимость неуклонности в качестве существенного элемента.
Йогин очень любит себя и поэтому предпочитает давать волю своим мыслям, разрешает им плыть по течению вместо того, чтобы взять себя в руки. А для того, чтобы взять себя в руки, требуется усилие, и для йогина это является проклятьем. Вот почему, когда ему говорят, чтобы он дышал более напряженно, он готов цитировать нужную главу или стих из писания, доказывая, что ему нет необходимости перенапрягаться. «Йогин не должен стараться слишком усердно; если он стремится чересчур усердно, он становится беспокойным».
Но почему же он становится беспокойным? Потому что вместо внимательности к прикосновению или ощущению йогин направляет свой ум на совершаемое им усилие. Недопустимо, когда усилие отвлекает внимание от объекта медитации. Для того, чтобы удерживать внимание на объекте и всё же порождать усилие, йогин прежде всего должен удостовериться, что внимание действительно удерживается на объекте. Когда объект схвачен с полным осознанием, когда это осознание сохраняется при помощи внимательности, йогину необходимо увеличить усилия. Продолжая практику таким образом, он обнаружит, что порождённое им усилие служит более удерживанию внимания на объекте, нежели отвлечению его на само усилие. Далее, благодаря возросшему усилию будет развита большая напряжённость ума.
«Он (йогин) должен быть внимателен; не следует ему допускать, чтобы ум отвлекался.».
Это значит, что усилие должно быть как раз достаточным для цели внимательности и познания. Уильям Блейк сказал: «Мы никогда не знаем, сколько будет достаточно; мы не знаем этого, пока не узнаем, сколько будет более, чем достаточно». Мера достаточного- в словах Будды, когда он говорит, как монаху следует совершать усилие:
«Монахи, если бы его тюрбан или волосы были охвачены пламенем, он проявил бы сильное желание, усилие, старание, напряжение, борьбу, полноту внимания, внимательность, чтобы погасить огонь. Точно так же им должны быть проявлены сильное желание, усилие, старание, напряжение, борьба, полнота внимания, внимательность, чтобы прекратить всякое дурное и ошибочное состояние».
Зная, как много усилий требуется для практики, будучи знакомым со склонностью йогина к беззаботности, он наставлял: «Будьте строго внимательны». Проявлять строгую внимательность – это значит мобилизовать все свои ресурсы, чтобы овладеть процессами, каковы они есть, не думая, не размышляя. Строгость пробуждает элемент энергии, или правильное усилие.
Он требует от йогина, чтобы тот дышал более напряжённо, если он практикует дыхание, или погружал ум глубже в ощущение, если он наблюдает за ощущением, – чтобы таким путем увеличить внимание к выполнению задачи и развить более интенсивную внимательность.
Когда мы остаемся спокойными, приковав внимание к осознанию прикосновения или иного ощущения, мы этим вызываем к действию элемент внимательности. Правильная внимательность – существенный элемент практики.
Неприятное ощущение подобно признанному врагу: йогин может узнать его и предпринять корректирующее действие, так, чтобы скрытый в неприятном ощущении гнев не получил возможности возникновения. Находясь между естественной неприязнью к неприятному ощущению и ревностным усилием установить внимательность, йогин никогда не погрузится в него и не уклонится от него. Он будет способен полностью освободиться от неприятного ощущения, пребывая внутри него и наблюдая за ним, не думая ни о чем, связанном с ощущением. Неприятное ощущение служит прочным столбом для привязи ума, склонного к блужданию. Оно никогда не обманет йогина относительно подлинной природы явлений – их болезненности.
Также не должно существовать причины для опасений по поводу неприятного ощущения. Есть особые приёмы, пробуждающие внимательность достаточной глубины и интенсивности и преодолевающие навязчивость и болезненность неприятного ощущения. Эта навязчивость является следствием того, что йогин отождествляет себя со сферой боли и с результатами неприятного ощущения. Но когда внимательность установлена достаточно прочно для того, чтобы проникнуть в ощущение и устранить отождествление с понятием «я», личности, способной испытать боль, тогда неприятное ощущение становится просто неприятным ощущением и уже не является источником боли.
Конечная цель медитации заключается в том, чтобы устранить иллюзорное представление о «я». В этой борьбе с неприятным ощущением йогину приходится вновь и вновь откалывать по кусочкам это представление о «я». Скажем, возникает неприятное ощущение; йогин продолжает относиться к нему со внимательностью, пока это неприятное ощущение не оказывается израсходованным; благодаря этому причина оказывается убитой в следствии. Он применяет этот прием еще и еще раз, пока не приобретет совершенного уменья и в конце концов не достигнет способности убивать причину в причине, покончить с причиной в причине, так, чтобы она никогда не смогла вновь дать начало следствию, которое явилось бы лишь другой причиной в бесконечной цепи. Это убийство причины в причине и есть просветление. «Поистине, неудобное есть норма; удобное унесет вас по течению потока сансары». Неприятное ощущение – это внутренний враг йогина. Если можно будет победить внутреннего врага, внешние источники страдания более не смогут его коснуться.
После периода ревностной практики наступает такой момент, когда йогину предлагается истинное освобождающее знание. Для того, чтобы прийти к подобному мгновенью, йогин должен вполне усовершенствовать установление внимательности по отношению к телу, вполне усовершенствовать установление внимательности по отношению к ощущениям; это значит, что ему необходимо в совершенстве преодолевать неприятные ощущения. Неприятные ощущения суть величайшие препятствия, возникающие перед йогином по мере его прогресса на пути. Именно здесь он продолжает падать назад. Для того, чтобы преодолеть их, ему нужно обладать непоколебимой энергией; для этого необходимы решимость, непреклонность, а также и правильная техника. Тогда эти ощущения вооружают йогина достаточными силами сосредоточения и внимательности, необходимыми для работы с тонкими процессами следующей фазы, для утверждения внимательности сознания. Когда внимательность сознания получит полное завершение, ему будет предложена задача установления основания внимательности к психическим объектам и фундаментальным принципам. Если же он полностью утвердится в совершенстве четырех аспектов осознания (см. гл. 14), если вполне разовьет семь факторов просветления, тогда в тот самый момент, когда эти совершенства и семь факторов приобретены, в нем возникнет истинное освобождающее знание.
«Неудобство – это поистине норма; а удобство унесёт нас по течению в потоке иллюзии».
Мы должны проникнуть сквозь неприятные ощущения; только тот, кто проник сквозь них, увидит процессы такими, каковы они есть.
Мы должны пробудить в себе желание положить конец неверию, приложить ещё одну унцию усилия, быть строго внимательными. Нам нужно обладать верой, энергией и осознанием, чтобы очистить себя, преодолеть боль и горести, достичь правильного пути, завоевать нирвану.
аудиокнигаhttps://knigavuhe.org/book/sovremennye- ... uchitelja/ Развитие пути внимательности Путь внимательности Сунлуна-саядо обеспечивает нас техникой для быстрого преодоления лености и желаний внешних чувств. Эта техника воздвигает порог перед шумом и отвлекающими факторами, которые отклоняют от цели внимание медитирующего. Для человека вялой интуиции она предлагает поразительно надежный и быстрый метод полного и совершенного утверждения четырех оснований внимательности.
Поза Примите такую позу для медитации, которая может быть сохранена вами в течение некоторого времени без перемен. Не лежите в кровати, не откидывайтесь на спинку кресла. Поза должна позволить вам собрать воедино и взять в свои руки все ресурсы; она должна предназначаться для работы. Подходящей позой будет сиденье со скрещенными ногами; спина должна быть выпрямлена; руки надо держать близко к бокам туловища. Правый кулак нужно держать в левой руке, чтобы облегчить его сжатие, когда медитирующий собирает всю свою силу для борьбы с неприятным ощущением, которое может возникнуть впоследствии. Не переплетайте пальцы рук, не держите большие пальцы слегка прижатыми друг к другу. Пусть голова будет слегка наклонена вперед. Не сидите свободно; примите твердую позу, при которой тело образует прочную основу, циркуляция токов тела замкнута, а медитирующий сохраняет бдительность.
следует позаботиться о том, чтобы не приносить в жертву другим целям час или два, отведенные для медитации. Изданные на Западе книги советуют начинающему приступать к практике с сеанса в две-три минуты ежедневно; этот период постепенно удлиняется. Опыт Сунлуна говорит о том, что интенсивный первичный сеанс длительностью в час или около того приносит более благоприятные результаты. Нормальный сеанс не должен быть меньше часа или двух. Практикующие интенсивную медитацию сидят целый день или всю ночь.
После того, как подобрана поза, после того, как она принята, не следует её изменять или заменять другой; её нужно удерживать до конца сеанса. «При судорогах не двигайтесь; при зуде не чешитесь; при усталости не отдыхайте».
Дыхание Начните со вдоха. Вы заметите, что дыхание касается кончика носа или верхней губы. Будьте чрезвычайно внимательны к прикосновению дыхания. Бдительно поддерживая внимательность, дышите сильно, напряжённо и быстро. Сильное, напряженное и быстрое дыхание ограждает от внешних шумов, помогает контролировать ум, быстро устраняет помехи, устанавливает сосредоточенность и дает возможность медитирующему справиться с неприятными ощущениями, которые могут далее возникнуть.
Сильное, напряженное и быстрое дыхание будет причиной усиленного трения вдыхаемого и выдыхаемого воздуха о кончики ноздрей, о верхнюю губу или о какую-нибудь другую часть тела в этом районе. Будьте внимательны к этому прикосновению дыхания.
«Когда дыхание коснется кончика ноздрей или верхней губы, вы осознаете это прикосновение. Будьте внимательны к этому осознанию». Пусть ни одно прикосновение не пройдет неосознанным. Осознавайте каждое отдельное прикосновение. Необходимо, чтобы внимательность была строгой; это значит, что должно иметь место приложение энергии, что медитирующему необходимо работать с энтузиазмом и старанием.
Не позволяйте уму при осознании охватывать всё тело дыхания; не следуйте за дыханием, входящим в тело и выходящим из него. Не считайте вдохи и выдохи; не отмечайте в уме область прикосновения дыхания, будь то ноздри или верхняя губа. Пусть осознание направляется только на ощущения прикосновения дыхания; будьте внимательны лишь к этому ощущению прикосновения.
Вдыхайте воздух внимательно и полно, как если бы вы втягивали воду шприцом. Выдыхайте резко. Полное и напряженное втягивание дыхания помогает быстро установить сосредоточенность. Оно помогает и возникновению ощущений. Поскольку большинство людей обладает более сильным выдохом, необходимо обратить большее внимание на вдох, чтобы установить равновесие между вдохом и выдохом. Когда оба процесса уравновешены, медитирующий достигает стадии плавного, самопроизвольного дыхания, свободного от усилия. Дышите, не встряхивая тело и голову; это быстро создаст сосредоточенность.
На ранних стадиях сильного, напряженного и быстрого дыхания может появиться усталость; но медитирующему не следует ни останавливать дыхание, ни уменьшать его силу и быстроту. «Не отдыхайте, когда вы устали». Усталость, вероятно, является следствием или недостаточной силы вдоха или чрезмерного дутья при выдохе. Средство против этой усталости состоит в увеличении силы вдоха. Когда сила вдоха и выдоха будет уравновешена на высоком уровне, усталость исчезнет. Тогда медитирующий пробьется из зоны затрудненного дыхания в зону плавного, самопроизвольного ритмического дыхания, Существует три уровня дыхания: высокий (очень сильное, напряженное и быстрое дыхание), средний (сильное, напряженное, быстрое) и низкий (слабое, мягкое, медленное). Поскольку человек – это не машина, он иногда ослабляет дыхание, сбивается с темпа. Необходимо рано достичь высшего уровня, так чтобы позднее, когда ритм снизится, медитирующий успел достичь уравновешенного среднего уровня дыхания и был способен поддерживать его.
Не устанавливайте заранее время для дыхания. При напряженном быстром дыхании у нас появляются неприятные ощущения. Эти неприятные ощущения могут принять форму болезненности, судорог, головной боли, онемения, жара, холода или какого-то иного чувства. Продолжайте дыхание, пока ощущение не станет достаточно сильным для того, чтобы прекратить напряженное дыхание. Здесь ощущение играет роль часов, определяющих период времени дыхания. Если же поступить иначе, если медитирующий заранее установит время для дыхания, скажем, в три четверти часа или в час, в это время он перейдет ко второй части медитации. Но первый метод предпочтительнее.
Когда подходит время прекратить сильное дыхание, надо сделать еще пятьдесят или сто дыханий – на этот раз со всей силой, какая найдется у медитирующего; между тем внимательность к прикосновению дыхания должна оставаться неумолимой. Затем следует внезапно остановить дыхание на вдохе, а затем в состоянии наибольшей собранности производить внутреннее наблюдение всего тела.
***
Ощущение Итак, надо внезапно и полностью остановить дыхание на вдохе; тело должно быть спокойным и собранным; его нужно держать под строгим наблюдением. В теле возникнут ощущения боли, судорог, ломоты, онемения, жара или холода. Будьте внимательны к наиболее явным из этих ощущений, не давайте им уйти. Не подключайте внимание к пупку, к солнечному сплетению или какому-нибудь другому району. Для наиболее явственного ощущения естественно требовать к себе внимания. Переводя внимание к другим районам, где нет наиболее ясного ощущения, мы теряем хватку, с которой придерживаемся немедленного настоящего.
«Если ощущение слабо, познайте факт его слабости. Если ощущение сильно, познайте факт его силы»,. Знайте не меньше и не больше. Знайте его только таким, каково оно есть. Знайте всё, что возникает, таким, каким оно возникает, и только тогда, когда оно возникает; осознавайте голый факт его возникновения. Будьте внимательны только к этому. Пусть не вмешиваются никакие мысли обо «мне» и «моём»; не думайте о том, что эта ваша нога, ваше тело или ваша рука. Не размышляйте о том, что «это тело и ум». Все мысли, размышления, соображения суть сфера понятий; они не относятся к практике прозрения.
Сунлун осуществляет прямое и немедленное соприкосновение с реальностью. Нельзя допускать, чтобы требуемое время и усилие сперва выстроили концептуальный мост для подхода к реальности. Когда мы встречаемся вплотную со слоном, которого искали, нам не надо возвращаться назад по его следам, а затем проделывать по этим следам обратный путь к слону. Мы немедленно улавливаем факт боли, мы не формулируем понятия «болит, болит», чтобы затем вернуться к факту боли. Поэтому мы говорим медитирующему: «Избегайте названий; не концептуализируйте реальность».
Не предвосхищайте ощущение, не гонитесь за ним. Будьте внимательны к ощущениям в самый момент их возникновения или исчезновения, который и являет собой настоящее время, текущий момент. В борьбе с неприятным ощущением, которое может бушевать с невероятной силой и остротой, медитирующий старается не выйти за пределы ощущения; иными словами, проявляемое им усилие не должно превышать усилие, необходимое для поддержания прочного внимания. Там, где налицо избыток энергии, как если бы медитирующий поместил свое усилие перед неприятным ощущением, внимание в результате соскользнет с самого ощущения, и все, что от него останется.
Вернуться к началу
К быстрому ответу
Форум Эзотерический - Любимый
